У нас — десят­ка аль­бо­мов, сти­ли­сти­че­ски раз­лич­ных, но кото­рые точ­но не под­па­да­ют под опре­де­ле­ние «попса», акту­аль­ное для эпо­хи девя­но­стых. Тем не менее рас­смот­рен­ная ниже музы­ка, несо­мнен­но, была мейнстримом.

В под­бор­ку вошли аль­бо­мы толь­ко тех арти­стов, кто дебю­ти­ро­вал или же стал попу­ляр­ным в 1990‑е годы, поэто­му здесь не будет пла­сти­нок «Граж­дан­ской обо­ро­ны», ДДТ или «Аква­ри­ума». Аль­бо­мы рас­став­ле­ны в хро­но­ло­ги­че­ском поряд­ке. Хоть автор этих строк осно­вы­вал­ся на лич­ных пред­по­чте­ни­ях, пред­став­ля­ет­ся, что под­бор­ка вышла вполне репрезентативной.


Стук бамбука в XI часов — Лёгкое дело холод (1991)

Аль­бом, кото­рый стал леген­дар­ным уже пост­фак­тум. Совет­ская груп­па из Ижев­ска запи­са­ла пла­стин­ку в сти­ли­сти­ке трип-хопа. При­мер­но с таким же зву­ком в этом же 1991 году будут про­хо­дить кон­цер­ты в Бри­сто­ле с уча­сти­ем толь­ко выпу­стив­ших дебют­ни­ки групп Massive Attack и Porthishead. Эта мрач­ная урба­ни­сти­че­ская музы­ка с кра­си­вым жен­ским вока­лом пред­опре­де­лит зву­ча­ние десятилетия.

Груп­па «Стук бам­бу­ка в XI часов» дол­гое вре­мя была досто­я­ни­ем и сво­е­го рода мифом музы­каль­ных кри­ти­ков и зна­то­ков элек­тро­ни­ки. Но в Ижев­ске в пере­стро­еч­ные годы было несколь­ко кол­лек­ти­вов, экс­пе­ри­мен­ти­ру­ю­щих со зву­ча­ни­ем. Затем, в 1990‑е и 2000‑е, вокруг род­но­го горо­да «Сту­ка бам­бу­ка» будут ходить раз­го­во­ры как о «сто­ли­це элек­трон­ной музы­ки Рос­сии». Это­му поспо­соб­ству­ют про­ек­ты вро­де «Видов рыб», а так­же раз­лич­ные сбор­ни­ки элек­трон­ной музы­ки и оупен-эйры. Глав­ной при­чи­ной тако­го ста­ту­са ста­нет един­ствен­ный без­уко­риз­нен­ный аль­бом груп­пы со стран­ным назва­ни­ем. В ито­ге «Стук бам­бу­ка» высту­пи­ли в эфи­ре «Про­грам­мы А», в Ижевск даже съез­ди­ли Арте­мий Тро­иц­кий и Сер­гей Курёхин.

Впро­чем, груп­па не ста­ла раз­ви­вать успех и вско­ре распалась.



Агата Кристи — Опиум (1994)

«Ага­та Кри­сти» — самая моло­дая и поз­же всех рас­крыв­ша­я­ся груп­па из пле­я­ды так назы­ва­е­мо­го сверд­лов­ско­го рока, гре­мев­ше­го в годы пере­строй­ки. Но рок — это очень спор­ное наиме­но­ва­ние для «Ага­ты Кри­сти». Важ­нее был син­те­за­тор, а не гита­ры. Участ­ни­ки груп­пы были после­до­ва­те­ля­ми The Cure — и в музы­ке, и в обра­зе. У тех тоже было мно­го син­ти­по­па и готи­ки. Но, конеч­но, в адап­ти­ро­ван­ном варианте.

«Ага­та Кри­сти» исполь­зо­ва­ла искон­ные моти­вы, столь попу­ляр­ные в рус­ской, осо­бен­но интел­ли­гент­ской, куль­ту­ре, — это и дека­данс, и ска­зоч­ный роман­тизм, и тре­пет­ное отно­ше­ние к совет­ско­му кино. Соче­та­ние гео­ло­гов с ямщи­ка­ми, Гай­дая с геро­и­ном и дья­воль­щи­ны с хали­га­ли­к­риш­ной на чет­вёр­том аль­бо­ме кол­лек­ти­ва при­ве­ло к тому, что «Ага­та Кри­сти» в Рос­сии навеч­но будет ассо­ци­и­ро­вать­ся с груп­пой из Асбе­ста во гла­ве с дву­мя веч­но кон­флик­ту­ю­щи­ми бра­тья­ми Гле­бом и Вади­мом Самой­ло­вы­ми, а не с англий­ской писательницей.


Король и Шут — Камнем по голове (1996)

Дебют­ник груп­пы, кото­рую все слу­ша­ли, но стес­ня­лись это­го. Суще­ству­ет такое направ­ле­ние, как кель­тик-панк, то есть панк-рок, осно­ван­ный на народ­ных кельт­ских моти­вах. При­мер­но в том же клю­че, толь­ко бази­ру­ясь на фольк­ло­ре и вдох­нов­ля­ясь аме­ри­кан­ца­ми Misfits, зву­ча­ла груп­па «Король и Шут», стар­то­вав­шая ещё в леген­дар­ном питер­ском клу­бе «Там­Там».

Ком­по­зи­ции аль­бо­ма — стра­шил­ки и бай­ки с тек­ста­ми, как буд­то заим­ство­ван­ны­ми у сред­не­ве­ко­вых гус­ля­ров. Орга­нич­но пере­де­ла­на зна­ме­ни­тая народ­ная пес­ня «Шар голу­бой». Одним из фак­то­ров попу­ляр­но­сти аль­бо­ма был рос­кош­ный бари­тон Миха­и­ла Гор­ше­нё­ва, несо­мнен­но, одно­го из луч­ших вока­ли­стов рус­ско­го рока. Это был нова­тор­ский панк-рок со сво­ей эсте­ти­кой, кото­рая одно­вре­мен­но отли­ча­лась и от сибир­ско­го пан­ка, и от орто­док­саль­ных групп вро­де «Пур­ге­на», и от нарож­да­ю­ще­го­ся калифорняка.

После аль­бо­ма «Кам­нем по голо­ве» «Король и шут» быст­ро обре­ли попу­ляр­ность, а вокруг кол­лек­ти­ва сфор­ми­ро­ва­лась актив­ная фан-база, напо­ми­на­ю­щая отдель­ную субкультуру.


Мумий Тролль — Морская (1997)

В про­шлом году отме­ча­лось два­дца­ти­ле­тие «Мор­ской». В этой свя­зи я выкла­ды­вал в теле­грам-канал VATNIKSTAN рецен­зию на аль­бом из жур­на­ла Fuzz, выпу­щен­ную тогда же, в 1990‑е годы. Кри­тик, нахва­лив­ший «Мор­скую», пред­ска­зы­вал буду­щее груп­пы таким:

Конеч­но, впе­ре­ди и «Ста­рые пес­ни о глав­ном», и кам­па­ния «Голо­суй или про­иг­ра­ешь» (или же годов­щи­на ЛДПР — неко­то­рые успе­ва­ют и там и сям), и чество­ва­ния Бар­ри Али­ба­со­ва, и сюр­приз для Аллы Бори­сов­ны. «Звёз­ды», «Ова­ции», заплыв­шие лица, двой­ные под­бо­род­ки, три­на­дца­ти­лет­ние девоч­ки в оче­ре­ди за авто­гра­фа­ми, выступ­ле­ния в ноч­ных клу­бах, опла­чен­ные хва­леб­ные впе­ре­ди. Всё это впереди.

Рецен­зент в про­гно­зах ошиб­ся. Илья Лагу­тен­ко отлич­но выгля­дит и сего­дня, груп­па высту­па­ет по все­му миру, одеж­да с сим­во­ли­кой «Мор­ской» про­да­ёт­ся в Urban Outfitters в Сан-Фран­цис­ко, «Мумий Тролль» побы­вал в кру­го­свет­ном путе­ше­ствии, в честь пес­ни с «Мор­ской» на новой купю­ре в 2000 году изоб­ра­жён Вла­ди­во­сток и толь­ко-толь­ко вышел послед­ний лонг­плей с очень све­жим зву­ча­ни­ем для груп­пы со столь дав­ней исто­ри­ей. Но ниче­го это­го не было бы без «Мор­ской». «Мор­ская» — глав­ный аль­бом десятилетия.


Tequilajazzz — Вирус (1997)

Кол­лек­тив обра­зо­вал­ся из быв­ших участ­ни­ков пере­стро­еч­ной панк-груп­пы «Объ­ект насме­шек». Tequilajazzz высту­па­ли в питер­ском «Там­Та­ме» и раз­ви­ва­ли гитар­ный хард-кор в Рос­сии. Если пер­вый аль­бом был ярким, но локаль­ным, суб­куль­тур­ным явле­ни­ем, то «Вирус» стал попыт­кой взгля­нуть на то, что про­ис­хо­ди­ло вокруг, выска­зать­ся на обще­ствен­но зна­чи­мые темы.

Это был самый мет­кий соци­аль­ный аль­бом 1990‑х. Евге­ний Фёдо­ров пел от лица писто­ле­та, остав­лен­но­го кил­ле­ра­ми, или же тер­ро­ри­ста, захва­тив­ше­го само­лёт, упо­ми­нал Ана­то­лия Соб­ча­ка в одном куп­ле­те с тан­цу­ю­щи­ми «голу­бы­ми» и поле­вы­ми коман­ди­ра­ми. «Вирус» ещё и убе­ди­тель­но дока­зы­вал: испол­ни­тель­ное мастер­ство нашей груп­пы ни капель­ки не усту­па­ет сти­ли­сти­че­ски близ­ким музы­кан­там с Запа­да. Tequilajazzz уда­лось зафик­си­ро­вать на аль­бо­ме непо­вто­ри­мый кон­церт­ный драйв.


I.F.K. — Абсолют (1998)

I.F.K., в отли­чие от дру­гих арти­стов из спис­ка, кажет­ся, оста­лись в про­шлом, на рубе­же 1990‑х и 2000‑х. Но тогда, в 1990‑х, они были одной из самых вли­я­тель­ных групп. I.F.K. высту­пи­ли на клю­че­вых меро­при­я­ти­ях эпохи.

«Абсо­лют» стал вто­рым номер­ным и пер­вым пол­но­стью рус­ско­языч­ным аль­бо­мом мос­ков­ской груп­пы. Это был рэп-кор, уль­тра­мод­ный стиль того вре­ме­ни. Паш­тет, хариз­ма­тич­ный фронт­мен кол­лек­ти­ва, зачи­ты­вал рэп под тяжё­лые гитар­ные риф­фы со встро­ен­ны­ми элек­трон­ны­ми сем­пла­ми. Тек­сты соот­вет­ство­ва­ли агрес­сив­ной мане­ре испол­не­ния — это была кри­ти­ка совре­мен­но­го быта, жур­на­ли­сти­ки и фашиз­ма. Оправ­ды­вая ста­тус акту­аль­но­го кол­лек­ти­ва, в текстах Паш­тет упо­ми­нал важ­ные сто­лич­ные сим­во­лы 1990‑х вро­де «Птю­ча» и скуль­пто­ра Цере­те­ли. Но на аль­бо­ме есть и кра­си­вая, вне­вре­мен­ная пес­ня «Небо».

I.F.K. до сих пор суще­ству­ют и в про­шлом году даже запи­са­ли две пес­ни, но уже мно­го лет без Паш­те­та в каче­стве вока­ли­ста. А это совсем не то.



Рабы Лампы — Это не больно (1998)

В Рос­сии 1990‑х хип-хоп был одно­ти­пен, неза­мыс­ло­ват и вто­ри­чен. Чело­ве­ку, далё­ко­му от эсте­ти­ки широ­ких шта­нов, было про­сто неин­те­рес­но: боль­шин­ство арти­стов неуме­ло копи­ро­ва­ло негров, не утруж­да­ясь адап­ти­ро­вать тек­сты к оте­че­ствен­ным реа­ли­ям. Рэп слу­ша­ли толь­ко рэперы.

Но для мос­ков­ско­го дуэ­та Грюн­ди­га и Джи­па рэп стал сред­ством доне­сти глу­бо­кую, мрач­ную и неулич­ную поэ­зию. У «Рабов Лам­пы» набе­рёт­ся все­го два репре­зен­та — один шут­ли­вый («На тро­их»), а вто­рой, одно­имён­ный, как вве­де­ние в твор­че­ство арти­стов. Осталь­ные ком­по­зи­ции затра­ги­ва­ют серьёз­ные экзи­стен­ци­аль­ные темы, кото­рые точ­но никто не ожи­дал услы­шать от рэпе­ров в 1990‑е. Грюн­диг и Джип зачи­ты­ва­ли про оди­но­че­ство, смерть, нар­ко­за­ви­си­мость, смысл жиз­ни под биты, харак­тер­ные для олдскуль­но­го хип-хопа. Были речи­та­ти­вы со строч­ка­ми вро­де «день как про­то­кол, ночь как обыск, этот серый часто­кол ведёт тебя в про­пасть» и «каж­дый уми­ра­ет от того, к чему стре­мит­ся». Уро­вень поэ­зии был таким, что строч­ки Грюн­ди­га, авто­ра боль­шин­ства тек­стов, изда­ва­лись впо­след­ствии в каче­стве сбор­ни­ка стихотворений.

Уди­ви­тель­но, что Грюн­ди­гу было все­го 23 года на момент выхо­да аль­бо­ма. Через два года, в 2000 году, Алек­сея «Грюн­ди­га» Пер­ми­но­ва не ста­нет. «Рабы Лам­пы» пре­вра­тят­ся в глав­ных легенд рус­ско­го рэпа. Мак­сим «Джип» Голо­ло­бов про­дол­жа­ет зани­мать­ся хип-хопом.



Дельфин — Глубина резкости (1999)

К 1999 году Дель­фин был уже не про­сто извест­ным музы­кан­том, он был куль­то­вым пер­со­на­жем для опре­де­лён­ной ауди­то­рии. За пле­ча­ми Андрея Лыси­ко­ва была и рабо­та в поп-кол­лек­ти­ве «Маль­чиш­ник» с юмо­ри­сти­че­ски­ми речёв­ка­ми про секс, и выступ­ле­ние в мрач­ней­шей груп­пе «Дубо­вый Гаайъ», и чуть более пози­тив­ный эстет­ский шугейз-про­ект «Миши­ны Дель­фи­ны». Уже был выпу­щен пер­вый аль­бом Дель­фи­на со злы­ми ком­по­зи­ци­я­ми, вро­де «Я люб­лю людей», «Соба­чий бит» и пес­ни «Дилер», полу­чив­шей визу­а­ли­за­цию в виде одно­го из глав­ных кли­пов десятилетия.

Окон­ча­тель­но в народ­но­го арти­ста Дель­фин пре­вра­тит­ся после выхо­да «Глу­би­ны рез­ко­сти». На пла­стин­ке исполь­зо­ва­лись пере­до­вые тен­ден­ции элек­трон­ной музы­ки — были и брейк-бито­вый хит «Я буду жить», и три­ки­об­раз­ная «Тиши­на» — с агрес­сив­ной чит­кой сти­хо­тво­ре­ний. Как след­ствие, несколь­ко ком­по­зи­ций ста­ли хита­ми для поко­ле­ния, а Дель­фин посе­лил­ся на MTV. При­чём, что уди­ви­тель­но, его люби­ли и виджеи, и зри­те­ли. Ред­ко так случалось.


Земфира — Земфира (1999)

Нель­зя ска­зать, что до Зем­фи­ры не люби­ли жен­ский рок в Рос­сии. Были и Янка Дяги­ле­ва, и Жан­на Агу­за­ро­ва из груп­пы «Бра­во», и Настя Поле­ва. Но охват у жен­ско­го рока был неболь­шой. Рок вос­при­ни­мал­ся мас­ку­лин­ной музы­кой. Зем­фи­ра этот сте­рео­тип раз­ру­ши­ла. Наобо­рот, после её сверхъ­яр­ко­го появ­ле­ния в тече­ние пер­вой поло­ви­ны 2000‑х была запу­ще­на целая вол­на деву­шек в брю­ках и с гитарами.

Зем­фи­ра под­ку­па­ла искрен­но­стью и про­сто­той. Пес­ни певи­цы ока­за­лись уни­вер­саль­ны­ми: её кру­ти­ли на «Рус­ском радио», хва­ли­ли в «ОМе» (этот жур­нал, кста­ти, было упо­мя­нут в песне «Рум­ба»), а клип на «Ари­ве­дер­чи» чуть ли не еже­днев­но пока­зы­ва­ли по MTV. Артист­ку вели­ча­ли «уфим­ским чудом». Вос­торг был поня­тен: ни у кого не была тако­го ярко­го дебю­та в новей­шей исто­рии России.


Кирпичи — Смерть на рейве (1999)

Аль­бом петер­бург­ских аль­тер­на­тив­щи­ков «Смерть на рей­ве» тема­ти­че­ски одно­вре­мен­но и отра­зил эпо­ху, и остал­ся акту­аль­ным по сей день. Пес­ня про любовь по интер­не­ту, шут­ки про феми­низм и заглав­ная ком­по­зи­ция с фра­зой «рейв — нар­ко­зо­на, инфор­ма­тив­ный ноль» мог­ли быть запи­са­ны в услов­ном 2015 году раз­ве толь­ко с каки­ми-то кос­ме­ти­че­ски­ми изменениями.

Груп­па жон­гли­ро­ва­ла сти­ля­ми — хип-хоп сме­нял­ся гран­жем, а затем сле­до­вал поп-панк и хард­кор­ный инстру­мен­тал. Но полю­би­лись «Кир­пи­чи», в первую оче­редь, за ост­ро­ум­ные речи­та­ти­вы, кото­рые были пода­ны в рас­слаб­лен­ной мане­ре. «Плюю я», ком­по­зи­ция, кото­рая дол­гое вре­мя была про­грамм­ным хитом груп­пы, наи­луч­шим обра­зом отра­зи­ла дух аль­бо­ма. Это атмо­сфе­ра вече­рин­ки нака­нуне мил­ле­ни­у­ма со все­ми сопут­ству­ю­щи­ми проблемами.

Впо­след­ствии груп­па, пере­жив смерть бара­бан­щи­ка, не рас­па­лась. Более того, свой луч­ший аль­бом «Кир­пи­чи» запи­шут в 2000‑е.

Поделиться